Двигаясь по пути познания женщин достаточно долгое время, я конечно применял различные схемы (извините за технический термин

)выстраивания отношений с ними.
Одной из самых эффективных методик оказалась методика отсутствия всяческих запретов и давления. Эффективной по отдаче со стороны любимой женщины.
Любимая просто обалдевала от предоставляемой свободы: хочешь ходить в неприлично коротких юбках - пожалуйста, курить - пожалуйста, напиваться с подружками - пожалуйста, в отпуск одной - пожалуйста, устала, нет сил и желания готовить ужин, да ради бога, не готовь, сходим в ресторан, нет желания заняться сексом - ну и хрен с ним, будем выше и чище этой скотской похоти

Любимая буквально "носила меня на руках", смотрела на меня широко распахнутыми, влюбленными глазами и делала пылкие признания в том, что ей исключительно повезло со мной, ну как же: такой понимающий, продвинутый мужчина, тонко чувствующий женщину, мудро не сковывающий ее порывы и движения и т.д. и т.п. Все подруги удавились от зависти, а их мужья скрипят зубами и готовы набить мне морду за оппортунизм и ренегатство

Дальше начиналось самое интересное. Наступал этап "прозрения". По вечерам дома, когда заходящее солнце золотило верхушки деревьев, а мы с любимой как буколические пастушок и пастушка, услаждая друг друга игрой на свирели, должны были сливаться "в едину плоть", глаза любимой наполнялись слезами и она сварливым голосом начинала укорять меня в том, что я не люблю ее, что я равнодушен и невнимателен к ней, что мне все равно, что с ней происходит, что ее беспокоит, что мне наплевать в чем она ходит, во сколько возвращается домой и что от нее несет текилой и пахитосками как от известного мексиканского бандита или мстителя (что по сути одно и тоже) Педро Гонзалеса Гомеса и вообще ее глубоко оскорбляет такое спокойное, корректное отношение к ней, как к женщине и что с некоторых пор, ее главной и навязчивой эротической фантазией стал следующий сценарий: она возвращается домой поздно (была с подружками в ночном клубе), нетрезвая, возбужденная от недавнего настойчивого, мужского внимания - я, сверкая глазами, встаю с дивана, молча наматываю ее роскошные волосы на руку и со словами: - "Где ты шлялась, сука паршивая?" устраиваю ей выволочку, превращая могучей дланью ее нежную, упругую попу в сплошной кровоподтек, потом, забросив ее обессиленную, зареванную и дрожащую в ванну, чтобы она смыла сопли и тушь, раскатисто рычу: - "Закончишь мыться, марш на кухню - жарить мясо, я жрать хочу!"